...в искусстве

Парламентская реформа 1832 года.

Британская империя при первых трех Георгах пережила первый этапы индустриальной революции, без единой попытки смягчить ее социальные последствия. В течение XVIII века были выработаны основы двухпартийной системы и кабинета министров во главе с премьер-министром, и роль парламента и кабинета министра в управлении империей сильно возросла, но состав правительства и парламента оставался целиком аристократическим, отражая интересы только верхушки общества. В начале XIX века остро назрела необходимость приспособить эти аристократические институты к той совершенно новой ситуации, которая создавалась индустриальными изменениями. Неудача в этом грозила неминуемо привести к социальному взрыву подобному французской революции. Вопрос о парламентской реформе, не раз поднимавшийся и до сих пор, стал краеугольным. Проблема заключалась в следующем: несмотря на значительную перестройку демографической картины, состав избирательных округов, существовавший в стране, мало изменился со времен Реставрации (а Карл II , в свою очередь, восстановил в стране елизаветинский состав избирательных округов, который был существенно изменен Кромвелем). Состав избирателей определялся законом, принятым в правление Генриха VI, по которому правом голоса обладали держатели дохода в 40 шиллингов, хотя данная планка давно уже устарела из-за инфляции. Поэтому избирательным правом пользовались 5-7 процентов населения Англии, распределенные отнюдь не равномерно по всей стране: четвертая часть из числа парламентских мест в палате общин принадлежали пяти южным графствам. В результате, например, в сравнительно малонаселенном графстве Корнуолл было целых 44 избирательных округа, а густонаселенные графства возле Лондона выбирали только 10 представителей в парламент. При этом закон об избирательных правах сельских жителей графств не менялся с 1434 г. Многие крупные промышленные города, например, Манчестер, Бирмингем и Лидс, вообще не имели представительства в парламенте. Кроме того, имелись еще 203 города-«бурга», имевшие 405 представителей в палате общин, при этом только 74 из них располагались в северных графствах. Примерно в трех четвертях этих "бургов" избирательным правом пользовались менее 500 человек, при этом в 40 процентах "бургов" число избирателей было меньше 100 человек. Такие обезлюдевшие избирательные округа назывались «гнилыми» или «карманными» местечками. Особо дурной славой пользовались избирательные округи Олд Сарум, в которомв начале XIX века было 7 избирателей (Олд Сарум был в Средние века процветающим административным центром, но лишился этого статуса - но он сыграл свою роль и в политике XVIII века, так как именно Олд Сарум стал "карманным" избирательным участком для Уильяма Питта-старшего), и Гаттон, в котором проживало только 6 избирателей. Способ избрания представителей, практиковавшийся в то время – открытое голосование – давал широкие возможности для оказания давления на избирателей и осуществления контроля над результатами голосования. Значительным количеством таким «гнилых местечек» распоряжались корона, правительство и крупные землевладельцы, которые высоко ценили эти карманные избирательные округа – в них совершенно открыто продавались и покупались места в парламент, практиковались подкуп и запугивание, поэтому они были инструментами оказания политического влияния на решения парламента. Крупные магнаты, на землях которых было несколько избирательных округов, по своему усмотрению распоряжались местами в парламент – цена таких мест неуклонно росла. Еще хуже обстояли дела в Шотландии, так как там процент избирателей было намного ниже, поэтому вся Шотландия представляла собой большой «карманный» округ, позволивших влиятельной семье Дандесов удерживаться у власти на рубеже XVIII-XIX веков. Выборы в британский парламент давно стали излюбленной мишенью сатириков вроде Г. Филдинга и У. Хогарта (последний в 1754 нарисовал целую серию сатирических картин "Парламентские выборы") Со второй половины XVIII века на войну против существующих законов о выборах приступают и политики-радикалы вроде журналиста и члена парламента Джона Уилкса, которые начинают начинают призывать к проведению парламентской реформы. Борьба Уилкса с политикой правительства и короны вызвала оживленный интерес и поддержку со стороны общественности – когда он был заключен в тюрьму, возле нее собирались толпы народа, а его освобождение через неделю вызвало всеобщий восторг. «Уилкс и свобода» стали своеобразным лозунгом борьбы за права граждан. Поэтому во второй половине отмечается оживление интереса к выборам – до этого времени случаи предвыборной борьбы были редки, но в 1768 г. в 60 округах на одно место в Палате общин претендовали уже два кандидата. Появляются и первые радикальные либеральные организации, вроде Общества сторонников билля о правах или Йоркширского комитета, требовавшие программу политического преобразования, одним из основных пунктов которой было проведение парламентской реформы. И даже сами правящие партии вигов и тори неоднократно заявляли от необходимости преобразовать систему представительства – те цели, которые они этим самым добивались, были в основном практическими, прагматичными, т.е. они добивались перевеса над соперниками, но все же в их речах звучало недовольство мошенничеством и подкупом при выборах, и дороговизной выборов. Из-за этих соображений Уильям Питт-младший, несравненный финансовый реформатор, в 1785 г. предпринял попытку совершить мягкую парламентскую реформу, упразднив 72 избирательных округа, пользующихся наиболее дурной славой, но данная инициатива встретила ожесточенное сопротивление в правительстве и парламенте, поэтому он отступил от нее. Французская революция и начавшиеся после этого войны с Францией свернули все либеральные планы правительства Питта-младшего, и отложили решение вопроса о проведении либеральных реформ до окончания войн, тем самым усугубив положение и ничем не смягчив тяжелые социальные последствия индустриализации. Во время войны деятельность радикальных либеральных организаций и профсоюзов была запрещена, так как правительство не на шутку опасалось повторения революции и на английской почве. Во время войны с Наполеоном общественность была настроена лояльно по отношению к правительству, но после ее окончания в 1815 г. установился довольно длительный период обостренных общей нестабильности и социальных конфликтов, усугубленных вследствие послевоенного экономического спада и безработицы рабочих, к которым прибавились и триста тысяч демобилизованных солдат. Безработица, обусловленная как депрессией, так и введением новых технологий производства, экономические проблемы, плохие урожаи и все чаще повторяющиеся призывы к политическим реформам создали предгрозовую атмосферу. Государственный долг составлял уже 900 миллионов фунтов, поэтому правительство партии тори, возглавляемое лордом Ливерпулем, не могло перейти к системе свободной торговли, за которую в свое время выступал основатель политэкономии Адам Смит и один из основателей утилитаризма Джереми (Иеремия) Бентам, хотя идея «laisser faire» (невмешательства в коммерцию) была уже популярна в правительственных кругах. Правительство проводило политику поддержки интересов землевладельцев, отменив в 1815 г. введенный в военное время подоходный налог, сохранив и увеличив непрямые формы налогообложения и приняв первый Хлебный закон (или Закон о торговле зерном), регламентирующий ввоз зерна в Британию из-за границы: ввоз зерна запрещался, пока цены на британское зерно не превышали установленные рамки. Причиной введения новых протекционистских законов были последствия континентальной блокады Наполеона: сокращение импорта зерна из Восточной Европы привело к повышению цен на хлеб и разработке новых земель, заведомо малопригодных для выращивания зерновых культур. Снятие блокады и начавшееся поступление дешевого зерна грозило разорить фермеров, арендаторов и землевладельцев, поэтому эти слои населения начали свое давление на парламент и добились проведения Хлебного закона. Но одновременно с поддержкой производителей зерна данный закон искусственно повышал цену на важнейшую статью расходов большинства населения, что вызывало резкую критику со стороны как индустриальных рабочих, так и их работодателей, вынужденных платить своим рабочим больше. Реакция индустриальных городов не заставила себя ждать: уже на следующий день после чтения законопроекта поступила петиция из Бристоля, отражавшая настроение 54 тысяч человек, после чего последовали петиции из Манчестера, лондонского Сити, Лидса, Саутверка и т.п. Протесты далеко не всегда принимали форму петиций и мирных демонстраций – в некоторых случаях волнения населения приводили к погромам и стачкам. Экономический спад привел еще к повторной вспышке движения луддитов, громивших машины, а демобилизованные солдаты, оставшиеся без средств к существованию, объединялись в гемпденские союзы, требуя реформы парламента и политических свобод. В широком распространении идеи парламентской реформы как средства выхода из экономических проблем сыграла публицистическая деятельность Уильяма Коббетта: чтобы обойти закон, облагающий высоким налогом газетные издания, он уменьшил газету до размера памфлета и тем самым снизил цену до 2 пенсов. Этим самым он сделал свою газету доступной и для самых обделенных классов, в доступной форме объясняя требования и платформу радикалов. Его газета расходилась невероятно высокими для того времени тиражами. Но правительство Ливерпуля враждебно относилось к этим требованиям, и с явным неодобрением относилось к развитию народных радикальных движений. Недовольство и всплески насилия побудили к принятия ряда репрессивных законов, из которых наиболее значительными были Шесть актов 1819 г, по которым для проведения публичных митингов и собраний нужно было разрешение мирового судьи или лорда-лейтенанта, запрещалось ношение оружия и вводились регламенты на выпуск прессы, которые в первую очередь были направлены против издания Коббетта. Эти репрессивные законы были реакцией правительства на самое печальное столкновение властей с рабочими, имевшим место в Сент-Питерс-Филдс в Манчестере: митинг манчестерских текстильщиков завершился бойней – ополчение, выпущенное по приказу магистрата, не справилось с рабочими, поэтому демонстрацию атаковала боевая кавалерия. В результате погибли 11 демонстрантов и около 500 были ранены. Так как кавалерия, принимавшая участие в избиении собравшихся, принимала участие в битве при Ватерлоо, то эта бойня получила название «Питерлоо». После Питерлоо общественное мнение начало поворачиваться против правительства – газета «Таймс» резко раскритиковала действия городских властей Манчестера, назвав из долгом защитить жителей от произвола армии. Статья из «Таймс» была перепечатана во многих изданиях по всей Британии, вызвав взрыв негодования по всей стране. Свои далеко не лучшие дни переживала и монархия: Георг III окончательно потерял рассудок из-за порфирии еще в 1811 г., а его старший сын, принц Уэльский, стал регентом в стране. В 1820 г. забытый и покинутый всеми Георг III умер, и принц-регент стал королем Георгом IV. Из-за своей расточительности и приверженности к консерватизму Георг IV не пользовался популярностью в стране, но наивысшей точки его непопулярность достигла тогда, когда он предпринял попытку развестись со своей женой Каролиной, с которой давно уже жил отдельно, и лишить ее королевского статуса. Общественное мнение встало на сторону Каролины (как бы мало она не заслуживала этого), и правительство вынуждено было прекратить кампанию в пользу развода, хотя коронована Каролина не была. Георг IV так и не обрел популярность в стране, хотя, обладая высоким художественным вкусом, оставил значительный след в архитектуре того времени. Свои далеко не лучшие дни переживала и монархия: Георг III окончательно потерял рассудок из-за порфирии еще в 1811 г., а его старший сын, принц Уэльский, стал регентом в стране. В 1820 г. забытый и покинутый всеми Георг III умер, и принц-регент стал королем Георгом IV. Из-за своей расточительности и приверженности к консерватизму Георг IV не пользовался популярностью в стране, но наивысшей точки его непопулярность достигла тогда, когда он предпринял попытку развестись со своей женой Каролиной, с которой давно уже жил отдельно, и лишить ее королевского статуса. Общественное мнение встало на сторону Каролины (как бы мало она не заслуживала этого), и правительство вынуждено было прекратить кампанию в пользу развода, хотя коронована Каролина не была. Георг IV так и не обрел популярность в стране, хотя, обладая высоким художественным вкусом, оставил значительный след в архитектуре того времени. В 20-х годах XIX века экономическое положение несколько выправилось, поэтому правительство Ливерпуля смогло смягчить свой режим, не опасаясь социального взрыва. Самоубийство лорда Каслри, занимавшего пост министра иностранных дел, дала возможность Ливерпулю ввести в кабинет несколько молодых и более радикально настроенных министров, среди которых был давний соперник Каслри, Джордж Каннинг , ученик Питта-младшего, и сэр Роберт Пиль, занявший пост министра внутренних дел. В этом обновленном правительстве постепенно приходит конец системе шпионажа и репрессий со стороны государства по отношению радикально настроенным рабочим, и устанавливается более справедливое отношение по отношению к классам и партиям – в 1825 были смягчены законы против тред-юнионов: рабочие получили разрешение выдвигать своих представителей, чтобы договориться с предпринимателями о заработной плате. На посту министра внутренних дел Пиль также пересмотрел устаревший уголовный кодекс, предусматривавший смертную казнь за более чем двести правонарушений, включая рубку дерева и магазинную кражу – по счастью, уже много лет ни один суд присяжных не признавал никого виновным по более чем двум третям статей. Пиль провел через парламент закон, отменявший смертную казнь по ста различным незначительным правонарушениям. В 1829 г. после многолетних попыток Роберт Пиль ввел постоянно действующую гражданскую полицию в Лондоне, патрулирующий и следящую за порядком на улицах столицы. Данное нововведение, как и многие инновации, сначала вызвало критику и настороженность, но оказалось настолько необходимым и успешным, что в течение жизни одного поколения полицейские части ввели повсюду по стране. В тот же самый период правительство предприняло попытку взять под контроль финансы страны, в первую очередь урезания таможенных ставок на многие материалы и товары, чтобы убрать препятствия для свободной торговли. Но эти меры приводили к уменьшению средств, поступающих в казну, поэтому правительство сделало попытку вновь ввести подоходный налог, но законопроект не прошел чтения в парламенте, но, тем не менее, многие таможенные тарифы были отменены. Кроме того, был отменен и Навигационный акт, требовавший ввоз товаров и материалов на британских кораблях или кораблях стран-производителей товаров – отныне в пределы Британской империи могли ввозить товары корабли стран-экспортеров. Но были и проблемы, к решению которых правительство Ливерпуля так и не приступило – одной из них была парламентская реформа, второй существование Хлебного закона, еще одной – болезненный вопрос эмансипации ирландских католиков. В 1823 г. Дэниэл О’Коннелл основал Католическую ассоциацию для борьбы за политические права католиков, а в 1828 г., уже после отставки Ливерпуля, во время непродолжительного и неуспешного премьерства герцога Веллингтона, героя наполеоновских войн, он победил на дополнительных выборах от округа графства Клэр, а в 1829 г., несмотря на сопротивление короля и епископов англиканской церкви, был наконец принят закон об предоставлении католикам избирательного права и права быть представленными в британском парламенте. В 1830 г. умер Георг IV и на трон взошел его родной брат Вильгельм IV, что явилось поводом для новых выборов в парламент. В конце года правительство Веллингтона потерпело поражение и подало в отставку, и впервые за почти 50 лет к власти пришли виги во главе с графом Греем. Аристократ по рождению и отнюдь не демократ по убеждениям, Грей тем не менее начинает работу по проведению парламентской реформы, так как он, как и многие другие аристократы того времени, придерживался взглядов раннего Берка и Фокса, что люди не восстают против своих правительств без причин, и что оружием и силой прогресса не добиться. В этом его убедила и Июльская революция 1830 г. во Франции, совпавшая по времени с выборами, которая вызвала подъем движения за парламентскую реформу. С экономической стороны начало тридцатых годов были тяжелыми: в стране была серия неурожайных годов, поэтому батраки и недовольные существующими налогами мелкие фермеры начали крушить технику по примеру луддитов. Это движение носило неорганизованный характер, поджоги и разрушения чаще всего следовали за появлением писем, подписанных именем «капитана Свинга», в которых возвещалось наступление тяжелых времен, если не будут уничтожены заменяющие человеческий труд машины. Страх аристократии и среднего класса перед этой агрессией, их убежденность в том, что бунт более не остановить репрессиями, и что при отсутствии срочных мер в Англии может случиться революция – все это было аргументом в пользу реформы, хотя многие расходились насчет того, как далеко эта реформа должна была зайти. Но в одном все были объединены – в ненависти к гнилым избирательным местечкам – теперь их владельцы вместо обычного почтения встречали только всеобщее презрение. Все были согласны, что новые индустриальные и старые сельскохозяйственные районы должны получить представительство в зависимости от богатства и количества жителей. Правительство пыталось провести реформу с 1831 г.: по этому законопроекту, предусматривались ликвидация 60 гнилых местечек, и лишение 47 местечек права посылать одного из двух представителей. Но законопроект не прошел чтения в Палате общин, что вызвало волну негодования в стране. 19 апреля королю была направлена петиция, в которой говорилось о возможности беспорядков в Ирландии и Шотландии, и вероятности повсеместного отказа платить налоги. Отказ Палаты общин явился поводом распустить парламент и назначить новые выборы в 1831 г., которые носили более независимый характер, чем более ранние выборы – число членов парламента, зависимых от магнатов, сократилось до 195 человек. После этого большинство членов Палаты общин выступало за реформу парламента, но Палата лордов продолжала сопротивляться проведению реформы, затормозив подписание Билля о реформе. Общественное возмущение и всеобщая напряженность постепенно набирали обороты: экономически все еще продолжались тяжелые времена, в стране свирепствовала холера, а общественный гнев на палату лордов грозил социальным взрывом. В этой атмосфере Вильгельм IV, бывший офицер флота, счел нужным использовать свои королевские прерогативы и ввести в Палату лордов новых пэров, чтобы создать перевес для сторонников реформы. Этот политический маневр правительства привел к желаемым результатам: палата лордов, убежденная, что она проиграет, прекратила свое сопротивление, и в 1832 г. был принят Первый акт (билль) о реформе. Он предоставил право голоса среднему классу и перераспределил места в парламенте, дав представительство растущим индустриальным центрам, например Бирмингему, Бредфорду и Манчестеру за счет гнилых местечек, из которых было ликвидировано 56, а 32 города с населением менее четырех тысяч имели только одного представителя. Непосредственно степень возрастания демократических свобод в результате Акта о реформе была незначительной: к существующему электорату примерно в 435 тысяч человек добавились менее 250 тысяч новых избирателей, т.е. право голоса получил один из пяти совершеннолетних мужчин (о предоставлении избирательного права женщинам и речи не заходило). Введя имущественный ценз в 10 фунтов, парламент дал право голоса среднему классу и самым квалифицированным рабочим, но большинство рабочих осталось за бортом реформ. После Акта о реформе в Англии и Уэльсе были проведены отдельные акты о реформе избирательного права в Шотландии и Ирландии, действие которых оказались более широкими: например, в Шотландии после проведения Акта мог голосовать один из восьми достигших совершеннолетия мужчин, в то время как до этого право голоса имел один из ста двадцати пяти, а места в парламенте были выделены для таких индустриальных центров как Пейсли. В 1835 г. аналогичный закон принимается и для муниципальных корпораций - в муниципальных округах тоже существовали своеобразные гнилые местечки, процветала коррупция и законы сильно отличались от одного места к другому. Акт о муниципальных корпорациях передал городским советам контроль над местной полицией, рынками и уличным освещением. При этом реформы, проведенные в муниципальном управлении, были намного более демократичными, парламентская реформа, так как право голоса при выборах городского совета предоставлялось всем плательщикам местных налогов, соответственно, постепенно участие самих жителей, в первую очередь среднего класса, в жизни и благоустройстве городов увеличилось.